Мир, где нет тебя - Страница 91

– И он вышел из-под вашего контроля, – закончил за неё Дмитрий с заметной усмешкой.

Лана в ответ улыбаться не стала.

– Да, это так. Год назад умерла моя свекровь, и на Славу это повлияло сильнее, чем я думала. Но поняла я это поздно, к сожалению.

– Но я задал вам другой вопрос, Лана. Ему есть из-за чего на вас злиться? Всерьёз злиться.

– Я вас не понимаю.

Иван рядом хмыкнул.

– Ты ему изменяла? – задал он вопрос напрямую.

Лана глянула на него в изумлении.

– Ты что, с ума сошёл? – вырвалось у неё. Кинула взгляд на Харламова. – Вы оба сошли с ума? Это же Москва. Даже если бы я захотела, в моём круге общения не было ни одного лишнего, незнакомого, непроверенного человека. Каждый мой день был расписан по минутам, а месяц, – даже не месяц, а полгода, – по дням. Я была замужем за Вячеславом Игнатьевым, я из дома выезжала только с охраной, которая сопровождала меня даже в магазин нижнего белья.

– Невесело как-то.

– А я и не говорила, что жила весёлой жизнью из фильма про миллионеров. К вашему сведению, это работа, каждодневная и выматывающая. Только наивные дурочки думают, что, выйдя замуж за миллионера, они будут целыми днями сидеть у бассейна с подогревом и подпиливать ногти! – Лана вдруг поняла, что завелась и посоветовала себе сбавить обороты. Обратилась к Дмитрию. – Поймите, я не собираюсь воевать с ним из-за денег. Да, он поступает, как свинья, но это личное дело Славы. Он захотел от меня избавиться, и помешать я ему не могу. И никакие мои обиды и обманутые ожидания в расчёт не берутся. Дмитрий Александрович, у меня дочь. И я оказалась беспомощна именно перед желанием Славы устроить для неё блестящее будущее. Да, возможно, я обманом вывезла её из Москвы, но я имела на это право! Я хорошая мать, я никогда и ни в чём не была замечена. А он подсылает ко мне людей из органов опеки, которые смотрят на меня, как на преступницу. Ваня, скажи!

– Скажу, скажу, – пробубнил тот.

Харламов потёр подбородок.

– То есть, оспаривать брачный контракт мы не будем?

– Я буду оспаривать всё, что угодно, если это заставит его оставить нас с Соней в покое. – Всё-таки присутствие при разговоре Ивана мешало, приходилось подбирать слова. – Я не хочу разбивать то, что строилось почти десять лет, Соня любит Славу, по-другому быть не может. И я бы хотела, чтобы всё было проще, чтобы они могли в дальнейшем общаться… ради того, чтобы моя дочь не думала, что отношения рушатся с таким грузом, что падают стены вокруг. Но пока Слава мне выбора не оставляет. И я не знаю, что с этим делать. Он… не является биологическим отцом Сони. И поэтому ощущает своё шаткое положение и всеми силами старается выставить меня неблагополучной матерью. Убеждает всех, что я не смогу своего ребёнка полноценно обеспечить. Что у меня нет жилья, работы, источника дохода. А у него всё это есть.

– Вы хотите лишить его родительских прав?

– Мы хотим установить отцовство, – влез Иван. – Официально, со всеми бумагами и печатями. Чтобы никто не усомнился.

Харламов присвистнул, приглядываясь к ним.

– Даже так. – Он остановил взгляд на Сизыхе. – Ты мне об этом не говорил.

– Говорю сейчас. Какая разница?

– Да нет, никакой. Но поздравляю.

Лана молчала, не зная, что сказать, а вот Иван коротко кивнул в ответ на поздравление.

– Конечно, вся эта буча по телевидению не играет нам на руку, – проговорил Харламов после задумчивой паузы. – Подозреваю, что каждое наше движение будет сливаться журналистам. Тем более, с такими жареными фактами. Я ведь правильно понимаю, мало людей было в курсе, что Соня не дочь Игнатьева?

– Мы не афишировали, – призналась Лана.

– Вот-вот. Как только мы подадим прошение об установлении отцовства, вас сразу заклеймят обманщицей и изменницей. Скажут, что вы с самого начала обманули мужа, подсунув ему чужого ребёнка.

– Если это ударит только по моей репутации, я готова это пережить. Репутации всё равно не осталось, да и хвастаться ею мне не перед кем.

– Дим, нам деньги не нужны. Нам нужен развод, как можно скорее, и документы об отцовстве. Я уверен, что как только дело сдвинется с мёртвой точки, разговоры начнут стихать.

Харламов сидел, насупившись, и сосредоточенно размышлял. Покивал в задумчивости.

– Я вас понял. Будем работать.

После этих слов Лане стало легче дышать.

Харламов уехал из ресторана первым. Задал ещё несколько вопросов, после чего неожиданно поднялся и заявил, что ему нужно в офис. А Лана с Иваном остались за столом, и оба чувствовали непонятную апатию. Молчали, думали каждый о своём. Лана пила чай, а Иван был занят своим телефоном, набирал кому-то одно сообщение за другим.

– Тебе нужно ехать? – спросила она, в конце концов, когда поняла, что он занят другими мыслями. А, может быть, мысли были такие, что ей лучше о них не знать.

– Нужно на работу, – согласился он.

– Поезжай.

– А ты? Я вызову тебе такси.

– Не надо. Я прогуляюсь. Мне это нужно, немного пройтись.

Он задержал на ней задумчивый взгляд, после чего кивнул. Они вышли из ресторана, дошли до машины Ивана, и тот вдруг подумал о том, что ему, наверное, нужно что-то Лане сказать. Последние два дня были до нельзя странными. Они вновь оказались рядом друг с другом, в одной постели, и, мало того, оказались родителями одного ребёнка. И всё происходящее отныне к чему-то обязывало. Помнится, когда они были женаты, Иван не особо задумывался об обязанностях. Он брал пример с родителей, с их отношений, учился у отца говорить с женой, что-то обещать, стараться исполнять обещанное, но в его голове желания или мыслей о том, что он на самом деле должен и обязан, просто исходя из факта, что он муж, не было. А вот теперь он не муж, но отец. И обязанностей враз прибавилось в миллион раз. Ему пора привыкать к ним.