Мир, где нет тебя - Страница 48

В удовольствие никак не получалось. При этом Лана понимала, взглянув на её жизнь со стороны, решили бы, что она с ума сошла. С жиру бесится. Её любят, ценят, обеспечивают, а она всё недовольна. От этого ощущалось ещё большее недовольство, на саму себя. И Лана прекрасно помнила, что в то время она больше всего боялась забеременеть. Жизнь за забором да ещё с ребёнком на руках, который похоронит её пусть мелкие и пугливые, но амбиции и желания, казалась катастрофой. С ребёнком она окончательно станет Ланой Сизых и никем больше. Никогда никем не станет.

Но мужа она любила, и несоответствие желаний и реальности сводило с ума. Она любила Ваню. Помнила, каким он казался ей необыкновенным, сильным, смелым, как она любила с ним разговаривать, и какие планы они строили вместе. А теперь злилась на него, безумно злилась каждое утром, когда он ел на кухне мамину кашу. Ей стало казаться, что это никогда не изменится. Эта кухня, эта каша, и муж, который совершенно не хочет ничего менять. Его всё устраивает. Лана даже подозревала, что для Вани это и есть счастье – в этом доме, в спокойствие и размеренности. Что казалось странным и совершенно не соответствовало его внешности. Высокий, сильный, с лихой улыбкой и бравадой во взгляде. При первом взгляде могло показаться, что ему для счастья нужно без конца к чему-то стремиться и чего-то добиваться. А в душе Ваня был домашним и спокойным любителем маминой каши. Но какой толк хватать его за плечи, трясти и доказывать, что он не такой? Что он спрятался от самого себя, а на самом деле хочет другого? Даже не карьеры, чёрт с ней, а просто движения. Вперёд, назад, в сторону или вверх. Лане хотелось, чтобы муж к чему-то стремился. А он трижды в неделю возвращался с лесопилки и выглядел удовлетворённым и довольным собой. Её это убивало, но понимая, что изводя себя подобными мыслями, она портит свой брак, Лана в какой-то момент испугалась. Побоялась разрушить то, что есть, потерять мужа, семью, которую искренне любила, лишь хотела небольших перемен. Но настаивая и навязывая эти самые перемены, поняла, что всё портит, и решила отступить. На какое-то время, не навсегда. В конце концов, Ваня на самом деле окончит институт, и перед ним откроются новые дороги, и он должен будет сделать выбор. Все взрослые люди выбор делают в какой-то момент. И Лана решила подождать.

Пашка, Павел Вересов, не появился в их жизни ниоткуда, он всегда был. Так же, как они когда-то, бегал по этой улице, рвал яблоки в чужих садах, гонял на велосипеде, и считался, как и его родители, коренным жителем Восточной. Правда, они не жили здесь постоянно. Когда-то на их улице жила его бабушка, Пашка проводил у неё в доме каникулы и выходные, к тому же, ехать издалека не приходилось, лишь из центра города, где проживал с родителями. Его отец ещё в девяностых занялся бизнесом, и до нулевых упрямо держал марку, планку, знамя и всё, что мог держать. Миллионов, по крайней мере, в долларах не заработал, но по меркам города человеком слыл солидным и обеспеченным. Пашка появлялся то в дорогущих джинсах, то с мобильным телефоном, Лана помнила, что первый мобильный телефон увидела именно у него в руках. А на восемнадцатилетие получил от родителей в подарок автомобиль. И столь грандиозный подарок для Паши никого из знакомых не удивил. Если бы машина появилась у Вани Сизыха, обсуждали бы несколько недель, а Вересовы это Вересовы. Торгаши, как их за глаза называли на улице. Шёпотом и за спиной, потому что в глаза принято было улыбаться. Да и не улыбнуться Пашке было трудно. Несмотря на свою явную избалованность, парнем он был весёлым, приятным, немного бесшабашным, правда, и не боялся совершать глупости. Не потому, что был уверен в своей безнаказанности, он просто не боялся. Даже в детстве он был заводилой, первым лез через забор или прыгал с тарзанки в озеро, всегда готов был нарушить правила и первым просил прощения при необходимости, беря вину на себя. И взрослея, его опыты над своей неуязвимостью лишь набирали обороты.

После смерти его бабушки, поговаривали, что Вересовы продадут дом. Зачем им старая хибара, когда у них в центре города шикарная квартира? Квартира на самом деле была шикарная, Лана побывала в ней однажды, когда Пашкины родители уехали отдыхать, а любимый сынок решил закатить в городе вечеринку. И в то время Лана осталась под впечатлением. Оказалось, что бывают квартиры в пять просторных комнат, с двумя ванными комнатами, уставленные дорогой мебелью и антиквариатом. А люстры по-настоящему хрустальные, отражающие столь многогранный и яркий свет, что хочется зажмуриться, чтобы его не видеть. Пашка кормил гостей икрой и чипсами, поил дорогущим виски вперемешку с пивом, и смеялся, когда Лана просила его застелить полированные столы клеёнкой. Всё это не имело для него значения, Пашка жил легко, взахлёб. После школы он жил в Америке, уступив родителям и отправившись туда учиться, через год вернулся, не удержав в буйной головушке никаких знаний, зато заимев кучу вредных, по мнению его родителей, интересов, вроде гонок и паркура. Он не уставал рисковать собой, и от этого ловил настоящий кайф. И не понимал, не чувствовал, когда перегибает и рискует чрезмерно. Пашка просто не знал такого слова, он жил, как дышал, без остановки.

Когда он вновь появился на их улице, в новом, отстроенном родителями доме, загорелый после отдыха на каком-то курорте, о котором Лана в то время и помыслить не могла, по их улице словно пронёсся ветер перемен. Пашка ворвался в привычную, тихую жизнь их улицы на ярком автомобиле, он улыбался и был переполнен энергией. Лана с Ваней незадолго до этого отметили годовщину свадьбы, и этим фактом Вересова потрясли.